С.И. Поварнин. Искусство спора: о теории и практике спора
Сосредоточенный и бесформенный спор. Простой и сложный спор. Спор без слушателей и при слушателях. «Психология слушателя». Спор письменный и устный.
1. Кроме спора из-за тезиса и из-за доказательства, есть разные другие виды спора, различимые с разных других точек зрения. Их тоже очень важно запомнить.
Бывает спор сосредоточенный и бесформенный. Сосредоточенный спор, — когда спорящие все время имеют в виду спорный тезис, и все, что они говорят или что приводят в доказательство, служит для того, чтобы опровергнуть или защитить этот тезис. Одним словом, спор вертится около одного центра, одного средоточия, не отходя от него в стороны. Бесформенный же спор не имеет такого средоточия. Начался он из-за какого-нибудь одного тезиса. При обмене возражениями схватились за какой-нибудь довод или частную мысль и стали спорить уже о ней, позабыв о первом тезисе. Потом перешли к третьей мысли, к четвертой, нигде не завершили спора, а обращая его в ряд отдельных схваток. К концу спора спрашивают: «с чего же мы, собственно, начали спор», — и не всегда могут вспомнить это. Такой спор можно назвать бесформенным. Это самый низший из подобных видов спора.
Наибольшее значение при решении какого-нибудь вопроса имеют, конечно, сосредоточенные споры. Они, в свою очередь могут вестись беспорядочно или в известном порядке, по известному плану. Бесформенный же спор всегда беспорядочен.
2. Можно вести спор вдвоем, один на один. Это будет простой, одиночный спор. Но часто спор ведется между несколькими лицами, из которых каждое вступает в спор или со стороны защиты тезиса, или со стороны нападения. Это будет сложный спор.
Сложный спор вести в порядке и правильно труднее, чем спор простой. Это само собой ясно. Нередко такие споры обращаются в нечто совершенно несуразное. Между тем сложный спор, в общем, может иметь огромное, исключительное значение, особенно в тех случаях, где посредством спора думают приблизиться к истине. В нем лучше всего представляется возможность выслушать и взвесить все или многие доводы в пользу тезиса или против него и лучше оценить их сравнительную силу. Конечно, чтобы правильно сделать такую оценку, чтобы вынести из спора всю возможную пользу, необходим сам по себе хороший, здоровый и ясный ум, вместе со знанием обсуждаемого вопроса. Но без сложного спора и такому уму чрезвычайно редко удалось бы вполне правильно и уверенно оценить тезис. И так везде: и в науке, и в общественной жизни, и в частной жизни. Чем более выдающихся по уму и знанию людей участвует в сложном споре, чем упорнее спор, чем важнее тезис спора, тем большие могут получиться результаты, при прочих условиях равных.
Однако, как мы уже отметили выше, вести в порядке сложный спор трудно и чем больше участников в нем, тем, чаще всего, труднее. Спор со многими участниками может сам собою «наладиться» — особенно устный спор — лишь в тех случаях, когда все участники его обладают хорошей дисциплиной ума, способностью схватывать сущность того, что говорится, и пониманием сущности задачи спора. В остальных случаях необходим руководитель споров — «председатель собрания» и т.п. Причем, надо сказать, умелые руководители споров встречаются довольно редко. Зато часто сложный спор ведется так безграмотно, что внушает отвращение к «совместному обсуждению» вопросов. К сожалению, это бывает и во время научных споров в ученых обществах. И там на редкость «безграмотные» в логическом смысле споры.
Одной из самых трудно преодолимых преград к хорошему ведению спора является у людей неуменье слушать другого человека. Об этом нам придется сейчас говорить подробнее.
3. И простой, и сложный спор могут происходить при слушателях и без слушателей. Иногда это различие имеет огромное, решающее влияние не только на характер спора, но и на исход его.
Присутствие слушателей, если они даже совершенно молчать не выражают никаким другим образом одобрения или неодобрения, обыкновенно действует на спорящих. Особенно на людей самолюбивых, впечатлительных, нервных. Победа при слушателях больше льстит тщеславию, поражение становится более досадным и неприятным. Отсюда большее упорство во мнениях, большая у иных горячность, большая склонность прибегать к разным уверткам и уловкам и т.п. Еще хуже, если слушатели, как часто бывает, высказывают, так или иначе, свои симпатии или антипатии, одобрение или неодобрение. Одни выражают их улыбкой, кивком головы, и т.д. и т.д.: другие—громким смехом или «гоготаньем». Некоторые вставляют свои одобрительные или неодобрительные замечания: «Слабо!», «Верно!» и т.д. или встречают удачное, по их мнению, место аплодисментами или шиканьем (в собраниях). Иные гудят, мычат, ревут, гогочут, свистят и т.д. в меру своей некультурности. Еще ступень ниже—и выступает на сцену кулак, самый сильный аргумент невежества и тупости. Нужен исключительный характер или долгий навык, чтобы совершенно не обращать внимания на слушателей, и спорить как бы один на один. Нужно сильно «закалить себя в битвах», чтобы достигнуть этой цели. На человека нервного и не закаленного сочувствие или несочувствие слушателей всегда действует или возбуждающим или угнетающим образом.
4. В споре при слушателях, если мы, конечно, заботимся об их мнении, приходится применяться не только к противнику, но и к слушателям. Иной довод, напр., годился бы без слушателей; при слушателях мы его не пустим в ход — по той или иной причине. Должны искать другого довода. От таких случаев один только шаг до особого типа спора — спора для слушателей.
Этот тип споров встречается очень часто, особенно в общественной жизни. Тут люди спорят не для приближения к истине, не для того, чтобы убедить друг друга, а исключительно, чтобы убедить слушателей или произвести на них то или иное впечатление. Вот, напр., предвыборное собрание. Члены двух партий «сражают» друг друга. Только очень наивный человек может подумать, что они желают убедить друг друга. Они желают убедить «почтеннейшую публику» и потому подбирают, по мере разумения, такие доводы, которые понятны слушателям и сильнее всего могут на них подействовать. В серьезном споре без слушателей эти доводы, может быть, отошли бы совершенно на второй план. Или возьмем собеседования с сектантами. Ни опытный миссионер, ни опытный начетник обыкновенно нисколько и не помышляют убеждать друг друга. Это было бы несбыточным желанием. Оба пастыря заботятся только о «стаде», хотят убедить слушателей или, по крайней мере, произвести на них то или иное впечатление.
5. Кому приходится часто спорить при слушателях, тот должен ознакомиться на практике с «психологией слушателя» — предметом вообще не безынтересным. Прежде всего, надо помнить, что большинство людей очень плохо умеют «слушать» чужие слова, особенно если речь не задевает их насущных, наиболее живых и реальных интересов. Часто можно заметить, что даже противника споре вас попросту «не слушает», взор его рассеянно блуждает или устремлен рассеянно вперед. Или же по лицу видно, что он думает «о своем».
Но это не значит, что он вам не будет возражать. Он выхватит из ваших слов какую-нибудь случайно задевшую его мысль, которую одну только может быть, и слышал, и идет в нападение. От «слушателя» же спора можно ожидать и еще менее. Но если человек даже старается внимательно слушать, это еще не значит, что он «слышит», т. е. понимает сущность того, что вы говорите. Если дело не касается предмета, который он знает, как «дважды два четыре», и если он при этом не заинтересован живейшим образом в теме ваших слов, он может совершенно не уловить сущности даже очень короткой реплики, в несколько фраз. Не говорю уже о речах. Мне случалось проверять на опыте, сколько и что вынес слушатель небольшой речи среднего оратора. Оказывается, очень немногие могут восстановить логический ход ее и довольно редкие могут уловить ее главную мысль, схватив ее сущность.
Из-за этого несчастного «неуменья слушать» друг друга многие споры обращаются в нечто невообразимо-нелепое, в какой то ужасающий сумбур. Что касается простого слушателя, не участвующего в споре, его положение обыкновенно еще хуже. Исключая знатоков данного вопроса, живо заинтересованных спором, большинство часто поистине «хлопает ушами». Среди этого большинства можно выделить два главных типа слушателей. Одни явились с предвзятым мнением, симпатиями, антипатиями. Другие — не имеют никакого мнения по данному вопросу или не имеют «твердого» мнения. Первые будут поддерживать «своего», ему сочувствовать, ловить его мысли — какие в силах уловить — и не слушать или явно пристрастно слушать его противника. Вторые — будут судить о ходе спора главным образом по внешним признакам: по авторитету, по уверенному тону одного, по робости возражений другого, по отношению к спору «знатоков предмета» и т.д., и т.д. И у первых и у вторых мысль работает очень мало. Эта пассивность мышления у большинства слушателей устного спора наблюдается всюду, от митинговых споров до споров в ученых обществах. Она делает часто аудиторию действительно похожей на «панургово стадо». С этой особенностью приходится считаться каждому, кто спорит при слушателях и придает им значение. Она же является необычайно благоприятной почвой для воздействия всевозможных софистов.
То же, хотя и в меньшей степени, можно сказать и о большинстве читателей. Умение читать—далеко не частая вещь. Иной читает очень много и усердно, а выносит очень мало, да еще превратно понятое.
6. Спор устный и спор письменный также сильно отличаются во многих отношениях.
В устном споре, особенно если он ведется при слушателях, часто очень важную роль играют «внешние» и психологические условия. Тут огромное значение имеет, напр., внушение: внушительная манера держаться и говорить, самоуверенность, апломб и т.д. Робкий, застенчивый человек, особенно не привыкший спорить при многочисленных посторонних слушателях, всегда проиграет по сравнению с самоуверенным или даже иногда наглым (при прочих условиях, конечно, приблизительно сходных). Затем огромное преимущество в устном споре получает быстрота мышления. Кто скорее мыслит, «за словом в карман не лезет», находчив, тот при одинаковом уме и запасе знаний всегда одолеет противника в устном споре. Большое преимущество в устном споре при слушателях имеет также уменье говорить метко и остроумно и т.д. Все эти внешние преимущества или совсем уничтожаются в письменном споре, или сглаживаются, и более может выступить на первый план внутренняя логическая сторона спора.
7. Письменный спор, если взять его вообще, гораздо более пригоден для выяснения истины, чем устный. Поэтому, научные устные споры, напр., в научных обществах довольно редко имеют большую научную ценность. Тут тоже обычное неуменье слушать, поглощение верблюда и оценивание комара и т.п., как во всех сложных спорах. Но зато письменный спор имеет другие недостатки. Он тянется слишком долго—иногда несколько лет. Читатели (занимающие здесь место слушателей) успевают забыть его отдельные звенья и не всегда имеют время и возможность восстановить их в памяти. Этим иногда широко пользуются спорящие для безнаказанного искажения мыслей противника, для ответов не по существу и т.д. и т.д. Еще хуже, когда спор ведется не на страницах одного издания, а в двух или нескольких различных изданиях. Во многих случаях нам доступно только одно издание и поэтому поневоле приходится судить о ходе спора по ответам одной только стороны. Тут злоупотреблений не оберешься. Особенно любопытны в этом отношении некоторые газетные споры. Иногда прочтешь одну газету: из нее видно вполне ясно, что в споре А. поразил Б. насмерть. Кто читает другую газету, в которой пишет Б., тот вынесет впечатление, что, несомненно, Б. «раздавил» А. как пигмея. Читатели каждой из газет верят «своему» автору своей газеты. Но кто потрудится как следует прочесть спор в обеих газетах и сравнить доводы, тот иногда поразится «мастерством» обоих спорщиков. Оба пропускают мимо самые существенные доводы противника и цепляются за мелочи; искажают мысли противника; опровергают возражения, которых он не делал и т.д. и все это тоном победителя. Так что «дорогой читатель» поневоле вводится в заблуждение.
Логика — доступно для всех
Спор как разновидность аргументации
Спор — это словесное состязание, устное или письменное прение между двумя или несколькими людьми, где каждая сторона отстаивает свое мнение, опровергая мнение противника.
Русское слово «спор» или его старинная форма «сопор» происходит от древнерусского глагола «переть», т. е. нажимать, соперничать, пробиваться силой, встречая сопротивление своей позиции, «препираться». От этого же глагола слово «опираться». Заметим, что достижение результата через преодоление сопротивления, препятствия несет в себе и позитивное начало. Недаром считается, что знания, полученные путем проблемного обучения, т.е. преодоления специально предлагаемых препятствий (проблем), крепче, чем знания, достигнутые обычным путем. Об этом же — известный афоризм Стендаля: «Опираться можно только на то, что оказывает сопротивление».
В античные времена спор в целях поиска истины назывался диалектикой. Именно такой вид спора проповедовал уже упомянутый нами греческий философ Сократ, а затем его ученики — Платон и Ксенофонт. Сократ известен своими «сократическими беседами», в которых его ученики на пути к знаниям должны были решать предложенные учителем проблемы.
В античности зародилась и софистика — стремление добиться победы в споре путем преднамеренного использования ложных доводов, так называемых софизмов, замаскированных внешней формальной правильностью. К таким приемам прибегали софисты (от греч. sophistes — мастера, «мнимые учителя мудрости»). Дело в том, что софисты считали истину относительной: сколько людей — столько истин. Главное — доказать, что ты прав, и опровергнуть мнение оппонента.
Разновидностью софистики является эристика — это спор, победу в котором стремятся выиграть любой ценой, чаще всего апеллируя к эмоциям. Особое развитие эристика получила у немецкого философа А. Шопенгауэра (1788-1860) в работе «Эристическая диалектика», который сводил спор к своего рода словесному фехтованию.
Всякий спор — это логико-психологическое явление: в основе лежит логическое доказательство, но ведется он с целью воздействовать на сознание и чувства оппонента (противника). В этом смысл спора как разновидности аргументации.
Классическую структуру спора в упрощенном виде можно представить следующим образом:
1)выдвижение и защита какой-либо мысли (тезиса) первым оппонентом (пропонентом);
2)попытка опровергнуть тезис и аргументацию, выдвинутые вторым оппонентом (несогласным с позицией пропонента);
3)возможное выступление пропонента с целью развить первоначальные доводы и показать несостоятельность аргументации противника;
4)возможное повторное выступление оппонента и т. д.
Пропонент, выдвинув тезис, аргументирует его по известным правилам доказательства. Оппонент обычно пользуется логической операцией опровержения.
Не следует думать, что достаточно встретить «спорную мысль», чтобы она сейчас же стала «тезисом спора». Даже в самой простейшей спорной мысли возможны несколько пунктов несогласия. Рассмотрим, например, мысль «Петр совершил кражу». Выяснив ее количество и модальность, мы найдем, что не согласиться с ней можно или потому, что «Петр не совершал кражу, а участвовал в грабеже», или потому, что суждение считается достоверным, а оно только вероятно. Правильно будет думать: не «несомненно, что Петр совершил кражу», а «вероятно, что Петр совершил кражу».
Найти и точно указать, в каком именно пункте мы не согласны с данной мыслью, — значит, установить «пункт разногласия». Это должно быть исходной точкой каждого правильного спора.
Конечной целью спора могут быть следующие результаты:
1.Победа одного участника спора и поражение другого.
2.Спор не дал результатов: стороны «остались при своем».
3.Стороны пришли к общему решению путем сопоставления позиций.
4.Стороны разошлись еще большими противниками: результатом спора стало обострение разногласий.
5.Стороны пришли к примирению путем взаимных уступок.
6.Спор помог выявить позиции сторон, не приводя их к примирению.
7.Спор привел к дискредитации оппонента, для чего и был затеян.
Не всякий вступающий в спор стремится к установлению истины и познанию. В словесных баталиях (особенно политических дискуссиях) участники зачастую проявляют нетерпимость к иному мнению и к личностям оппонентов. Конечно, спору как критическому диалогу всегда свойственна определенная степень остроты и эмоциональности. Но деловой спор не должен переходить в перебранку, обмен колкостями. Он также не должен превращаться в «диалог глухих», когда каждая сторона вместо того чтобы слушать оппонента, копит возражения против него, прикидывает, как бы побольнее ударить. Еще мудрый Плутарх говорил: «Научись слушать и ты сможешь извлечь пользу даже из тех, кто говорит плохо».
Вот почему наряду с овладением искусством правильно мыслить и говорить на публике студентам необходимо обучаться также умению слушать, воспринимать и извлекать пользу из речи любого собеседника.
Чрезвычайно важно различать споры, зависящие от различия целей, которые ставят себе спорщики, от различия мотивов, по которым они вступают в спор: спор для проверки истины; спор для убеждения; спор из-за победы; спор ради спора (спор-спорт); спор-игра.
Бывают споры сосредоточенный и бесформенный. Сосредоточенный спор — когда спорящие все время имеют в виду спорный тезис, и все, что они говорят или что приводят в доказательство, служит для того, чтобы опровергнуть или защитить этот тезис.
Бесформенный спор не имеет такого сосредоточия. Происходит примерно следующее: начинается спор из-за какого-то тезиса; при обмене выражениями выхватывается другая мысль, спор идет уже о ней, первый тезис забывается. Потом переходят к третьей мысли, к четвертой и т. д. К концу спора спрашивают, а в чем суть спора? При этом совершаются ошибки «потеря тезиса» или «подмена тезиса».
Спор можно вести в форме диалога, когда участвуют два лица (простой спор), и в форме, когда участников больше (сложный спор). В последнем случае спор может быть массовым, когда все участники дискутируют друг с другом, или групповым, когда участники делятся на две или несколько групп со своими мнениями. Понятно, что подобный спор вести труднее в организационном отношении, зато он может быть результативнее благодаря столкновению взглядов множества участников.
И простой, и сложный спор может происходить при слушателях и без слушателей. Наличие слушателей, даже если они и не принимают участия в споре, активизирует оппонентов: победа в споре доставляет большее удовлетворение, льстит самолюбию, тогда как поражение кажется особенно болезненным.
В споре при слушателях приходится учитывать мнения не только противника, но и слушателей. Иногда спор при слушателях может превращаться в спор для слушателей. Этот тип споров встречается очень часто в общественной жизни. При этом люди спорят не ради приближения к истине, не для того, чтобы убедить друг друга, а исключительно для того, чтобы убедить слушателей или произвести на них впечатление.
Спор бывает устный и письменный. В устном споре, особенно если он ведется при слушателях, очень часто важную роль играют «внешние» и психологические условия ведения спора: внушительная манера держаться и говорить, самоуверенность; быстрота мышления; умение метко и остроумно говорить и т. д.
Письменный спор гораздо более пригоден для выяснения истины, чем устный. Поэтому научные устные споры, например в научных обществах, довольно редко имеют большую научную ценность. Но письменный спор имеет свои недостатки: он иногда тянется годами и читатели (занимающие роль слушателей) забывают его отдельные звенья; читатели не в состоянии правильно оценить спор и аргументы противников, если он ведется на страницах разных изданий. Особенно любопытны в этом отношении некоторые газетные споры. Прочтешь одну газету — из нее ясно, что в споре А. «поразил на смерть» Б. Кто читал другую газету, в которой пишет Б., тот вынесет впечатление, что несомненно Б. «победил» А. Но если кто потрудится и прочитает обе газеты, то будет поражен «мастерством» обоих спорщиков искажать мысли противника и опровергать мнения, которые тот не высказывал.
Разновидностями спора являются дискуссия, полемика, диспут. Термин «спор» выступает как родовое понятие, а термины — «дискуссия», «полемика», «диспут», «дебаты», «прения» — как его видовые синонимы. При этом каждый из этих терминов — достаточно самостоятельное понятие.
Дискуссия (от лат. discussio — исследование) — спор с целью частного сопоставления различных точек зрения, выявление истинного знания, правильного решения спорных вопросов, а также возможного примирения сторон в деловом споре на основе взаимных компромиссов.
Полемика (от греч. polemikos — воинственный, враждебный) — спор с целью доказать истинность своего тезиса и опровергнуть тезис оппонента. Полемике как методу спора обычно свойственна повышенная экспрессивность и эмоциональность, так как полемика возникает обычно при конфронтации, противоборстве сторон. В то же время полемика — эффективный способ убеждения, переубеждения, а также развития знаний: убеждая и переубеждая оппонента, мы одновременно совершенствуем и развиваем свое представление о предмете спора.
Диспут (от лат. disputare — рассуждать) — публичный спор на научную или общественно важную тему. В наше время научный диспут чаще всего ведется на защите диссертаций, дипломных работ, на научных конференциях, на страницах периодических изданий.
Дебаты (от фр. debals — спор, прения) и синоним — русское слово «прения» — спор, обмен мнениями по поводу высказанного в докладе, выступлении, заявлении, а также относительно какой-то нерешенной проблемы. Сегодня весьма активно развиваются парламентские дебаты, а также теледебаты между представителями различных партий, группировок по конкретному вопросу.
Спор-дискуссия или спор-полемика являются главным методом проведения таких форм группового диалога, как «круглые столы» или «мозговой штурм».
Однако деловой спор может принести желаемую пользу только в том случае, если соблюдается культура спора, если он не превращается в «спор ради спора» или «спор о словах», когда ломаются копья вокруг терминов и понятий, которые оппоненты наполняют разным содержанием. Споры являются желательным способом общения, если они носят конструктивный, творческий характер, ведут к нахождению истины, полезной делу, и не наносят эмоциональных травм ее участникам, как в ироническом афоризме: «в спорах рождаются истины, но умирают Сократы».
Поэтому мудрость всех веков предостерегает от споров с теми, кто не стремится к истине. Спор с такими людьми не приносит пользы. Его можно сравнить с поединком между шпагой и дубинкой. Конечно, интересы дела не всегда позволяют выбирать противника в споре, дискуссии. Но когда противник спорит не ради истины, а ради других целей, то можно прервать спор.
Вступающий в спор должен помнить некоторые рекомендации — советы по ведению спора.
1.Твердо знать цель спора. Все, что мы говорим (или пишем) в споре, должно служить главным образом трем целям: подтверждению своих мыслей, опровержению мыслей противника и осведомлению.
2.Хорошо знать то, о чем спорим. Часто это условие не выполняется, и люди спорят по вопросам, в которых мало разбираются. Вот почему так трудны споры по сложным государственным, общественным вопросам. Чем важнее вопрос, тем он обычно сложнее, требует больших знаний и большей способности к сложным размышлениям и выводам. Недаром говорится: самое трудное в споре — не столько защищать свою точку зрения, сколько иметь о ней четкое представление.
3.Уметь выслушать аргументы противника и стараться понять их, не перебивая: человека нельзя переубедить, заставив его замолчать. По словам известного создателя автомобильного концерна Генри Форда, секрет его успеха заключался в умении понять точку зрения другого человека и смотреть на вещи и с его, и со своей точки зрения.
4.Главные свои аргументы выражать кратко, метко и ярко, чтобы они были правильно поняты. В споре аргументируйте и контраргументируйте, опираясь на факты и логическое доказательство, но не чурайтесь эмоциональности, юмора. Однако пользуйтесь ими достаточно умеренно и обязательно к месту. Как заметил Андре Моруа, проявлять остроумие некстати — очень неостроумно.
5.Свою позицию излагать с достоинством. Не бойтесь ударов, даже поражения в споре. В споре нельзя быть чересчур «скромным». Нельзя вбирать голову в плечи, отводить глаза или возражать с «извиняющимся» выражением лица.
В то же время, сколь бы острым ни был спор, сохраняйте выдержку и самообладание, не давайте втянуть себя в пустую словесную перепалку. Не теряйте самообладания, как бы ни старались вас «завести»: рассерженный человек теряет способность мыслить здраво, перестает слушать окружающих и только копит возражения. Бестактность, брань, оскорбительные реплики — не ваше оружие, они — признак слабости, отсутствия аргументов. Грубость и бестактность одного из оппонентов неизбежно восстановят против него другого: тот с еще большим ожесточением будет отстаивать собственное «я». Вместо корректировки взглядов и сближения позиций произойдет обратное: оппонент все упрямее будет стоять на своем. В шутку говорят: истина рождается в споре, но когда страсти кипят, истина испаряется.
6. Проявлять уважение к идеям, убеждениям, верованиям противника (если, конечно, они искренни). Надо стараться спорить, убеждать и опровергать, не оскорбляя чужих убеждений насмешками, резкими словами, издевательствами (особенно на людях), не опускаться до подтасовки фактов и «навешивания ярлыков».
Уважение к чужим убеждениям — не только признак уважения к другой личности, но и признак широкого и развитого ума.
7. Избегать излишне категорических суждений, особенно на начальных этапах беседы, спора. Даже если вы на сто процентов уверены, что ваш собеседник не прав (например, в утверждении какого-либо факта), то не следует сразу же говорить ему об этом. Поймав противника на частной ошибке, можно польстить своему самолюбию, но задеть самолюбие противника (выиграете бой и проиграете войну). Лучше будет, если он почувствует ваше нежелание ставить его в тяжелое положение и оценит этот знак доброжелательности.
8.Задавать противнику такие вопросы, на которые он будет отвечать «да», т. е. заставлять противника с самого начала соглашаться с вами (так называемый метод, или секрет, Сократа). Психологи установили, что когда человек говорит «да», то он настраивается на восприятие чужого мнения. Когда же человек говорит «нет» (возражает), то он психологически и физиологически настраивается на то, чтобы сопротивляться. Поэтому дискуссию, беседу не стоит начинать с положений, заведомо неприемлемых для собеседника. Желательно найти точку соприкосновения и шаг за шагом заставлять противника соглашаться с вами (до тех пор, пока он не выскажет ваш тезис).
9.Стараться правильно оценивать аргументы противника, отличать хорошие (убедительные) аргументы от плохих (которые «ничего не доказывают»); вскрывать в его высказываниях противоречивые суждения; видеть предвзятость и односторонность подхода, нарушение логических законов; показывать бездоказательность суждений, доводов, взятых «с потолка»; выявлять искажения в интерпретации мнений других участников дискуссии; указывать на случаи нарушения причинно-следственных связей и т. д.
Избегать двух крайностей:
а) не упорствовать, «спасая честь мундира», если аргумент противника истинен или доказателен; лучше признать ошибку, чтобы потом не платить за нее дорогую цену;
б) не соглашаться слишком быстро с аргументами, которые кажутся истинными. Успех спора зависит от умения «охватывать весь спор», держать в памяти общую картину данного спора.
Спор считается завершенным, когда одна из сторон заявляет об отказе от своей точки зрения и признает тезис, утверждаемый противником.
Формальное окончание спора не всегда является его завершением, ибо противники могут продолжать отстаивать свою точку зрения и после него. Никто не имеет права на истину в последней инстанции, и даже в самой «еретической» точке зрения может быть что-то ценное и полезное для дела.
И, наконец, последнее: необходимо изучать правила логики, ибо их знание помогает находить ошибки, противоречия в речах противника и убеждать его в том, что он рассуждает неправильно. Не следует применять нечестные приемы в споре, но важно уметь распознавать нечестные приемы у оппонентов.
В споре допустимы некоторые уловки, приемы, с помощью которых можно облегчить спор для себя и затруднить его для противника:
1. Оттягивание возражения с целью выиграть время на обдумывание ответа путем повторения вопроса или аргументов, или путем непрямого (уклончивого) ответа. В это время мысль продолжает работать над основным вопросом и может появиться нужное возражение. Эта уловка особенно полезна в случаях, когда человек устал, волнуется.
2. Сокрытие тезиса — тезис не формулируется (скрывается), а вперед пускаются аргументы, из которых сам противник должен прийти к данному тезису.
В любом споре надо внимательно следить за речью оппонента, фиксировать его промахи, логические ошибки и обманные приемы, чтобы, если понадобится, «поймать его за руку». Конечно, разоблачение уловки не заменяет опровержения тезиса оппонента, однако показывает неблаговидную сущность его тактики и возможную шаткость позиции.
В процессе спора — словесного состязания — возможно непреднамеренное отступление от логических закономерностей и правил — и у нас, и у нашего оппонента. В этом случае ошибку надо исправить и продолжить спор.
Если же оппонент прибегает к намеренному нарушению логики диалога-спора или психологическим приемам давления, то наша реакция должна быть однозначной: уличить оппонента в недобросовестности и тем самым нанести ему ощутимый удар, особенно в присутствии публики, во время теледебатов или на страницах печати.
В то же время в различных социальных сферах результатом спора совсем не обязательно должна стать победа одного оппонента над другим. Гораздо конструктивнее и богаче — компромисс, т. е. согласие, примирение, достигнутое путем взаимных уступок (не забудем при этом, что компромисс в споре — не самоцель, но лишь средство выйти из трудного положения).
Еще выше в политике, дипломатии, государственной деятельности ценится консенсус — всеобщее согласие по всем спорным вопросам.
Итак, вы соблюдаете культуру делового спора в том случае, если следите за корректностью собственного поведения и соблюдением норм и требований культуры делового спора. И, конечно, необходимо избегать вступать в спор с демагогами и пустословами, любителями спорить ради спора.
Спор бывает письменный и устный
1. Кроме спора из-за тезиса и из-за доказательства, есть разные другие виды спора, различимые с разных других точек зрения. Их тоже очень важно запомнить.
Бывает спор сосредоточенный и бесформенный. Сосредоточенный спор, — когда спорящие все время имеют в виду спорный тезис, и все, что они говорят или что приводят в доказательство, служит для того, чтобы опровергнуть или защитить этот тезиОдним словом, спор вертится около одного центра, одного средоточия, не отходя от него в стороны. Бесформенный же спор не имеет такого средоточия. Начался он из-за какого-нибудь одного тезиса. При обмене возражениями схватились за какой-нибудь довод или частную мысль и стали спорить уже о ней, позабыв о первом тезисе. Потом перешли к третьей мысли, к четвертой, нигде не завершили спора, а обращая его в ряд отдельных схваток. К концу спора спрашивают: «с чего же мы, собственно, начали спор», — и не всегда могут вспомнить это. Такой спор можно назвать бесформенным. Это самый низший из подобных видов спора.
Наибольшее значение при решении какого-нибудь вопроса имеют, конечно, сосредоточенные споры. Они, в свою очередь могут вестись беспорядочно или в известном порядке, по известному плану. Бесформенный же спор всегда беспорядочен.
2. Можно вести спор вдвоем, один на один. Это будет простой, одиночный спор. Но часто спор ведется между несколькими лицами, из которых каждое вступает в спор или со стороны защиты тезиса, или со стороны нападения. Это будет сложный спор.
Сложный спор вести в порядке и правильно труднее, чем спор простой. Это само собой ясно. Нередко такие споры обращаются в нечто совершенно несуразное. Между тем сложный спор, в общем, может иметь огромное, исключительное значение, особенно в тех случаях, где посредством спора думают приблизиться к истине. В нем лучше всего представляется возможность выслушать и взвесить все или многие доводы в пользу тезиса или против него и лучше оценить их сравнительную силу. Конечно, чтобы правильно сделать такую оценку, чтобы вынести из спора всю возможную пользу, необходим сам по себе хороший, здоровый и ясный ум, вместе со знанием обсуждаемого вопроса. Но без сложного спора и такому уму чрезвычайно редко удалось бы вполне правильно и уверенно оценить тезиИ так везде: и в науке, и в общественной жизни, и в частной жизни. Чем более выдающихся по уму и знанию людей участвует в сложном споре, чем упорнее спор, чем важнее тезис спора, тем большие могут получиться результаты, при прочих условиях равных.
Однако, как мы уже отметили выше, вести в порядке сложный спор трудно и чем больше участников в нем, тем, чаще всего, труднее. Спор со многими участниками может сам собою «наладиться» — особенно устный спор — лишь в тех случаях, когда все участники его обладают хорошей дисциплиной ума, способностью схватывать сущность того, что говорится, и пониманием сущности задачи спора. В остальных случаях необходим руководитель споров — «председатель собрания» и т.п. Причем, надо сказать, умелые руководители споров встречаются довольно редко. Зато часто сложный спор ведется так безграмотно, что внушает отвращение к «совместному обсуждению» вопросов. К сожалению, это бывает и во время научных споров в ученых обществах. И там на редкость «безграмотные» в логическом смысле споры.
Одной из самых трудно преодолимых преград к хорошему ведению спора является у людей неуменье слушать другого человека. Об этом нам придется сейчас говорить подробнее.
3. И простой, и сложный спор могут происходить при слушателях и без слушателей. Иногда это различие имеет огромное, решающее влияние не только на характер спора, но и на исход его.
Присутствие слушателей, если они даже совершенно молчать не выражают никаким другим образом одобрения или неодобрения, обыкновенно действует на спорящих. Особенно на людей самолюбивых, впечатлительных, нервных. Победа при слушателях больше льстит тщеславию, поражение становится более досадным и неприятным. Отсюда большее упорство во мнениях, большая у иных горячность, большая склонность прибегать к разным уверткам и уловкам и т.п. Еще хуже, если слушатели, как часто бывает, высказывают, так или иначе, свои симпатии или антипатии, одобрение или неодобрение. Одни выражают их улыбкой, кивком головы, и т.д. и т.д.: другие—громким смехом или «гоготаньем». Некоторые вставляют свои одобрительные или неодобрительные замечания: «Слабо!», «Верно!» и т.д. или встречают удачное, по их мнению, место аплодисментами или шиканьем (в собраниях). Иные гудят, мычат, ревут, гогочут, свистят и т.д. в меру своей некультурности. Еще ступень ниже — и выступает на сцену кулак, самый сильный аргумент невежества и тупости. Нужен исключительный характер или долгий навык, чтобы совершенно не обращать внимания на слушателей, и спорить как бы один на один. Нужно сильно «закалить себя в битвах», чтобы достигнуть этой цели. На человека нервного и не закаленного сочувствие или несочувствие слушателей всегда действует или возбуждающим или угнетающим образом.
4. В споре при слушателях, если мы, конечно, заботимся об их мнении, приходится применяться не только к противнику, но и к слушателям. Иной довод, напр., годился бы без слушателей; при слушателях мы его не пустим в ход — по той или иной причине. Должны искать другого довода. От таких случаев один только шаг до особого типа спора — спора для слушателей.
Этот тип споров встречается очень часто, особенно в общественной жизни. Тут люди спорят не для приближения к истине, не для того, чтобы убедить друг друга, а исключительно, чтобы убедить слушателей или произвести на них то или иное впечатление. Вот, напр., предвыборное собрание. Члены двух партий «сражают» друг друга. Только очень наивный человек может подумать, что они желают убедить друг друга. Они желают убедить «почтеннейшую публику» и потому подбирают, по мере разумения, такие доводы, которые понятны слушателям и сильнее всего могут на них подействовать. В серьезном споре без слушателей эти доводы, может быть, отошли бы совершенно на второй план. Или возьмем собеседования с сектантами. Ни опытный миссионер, ни опытный начетник обыкновенно нисколько и не помышляют убеждать друг друга. Это было бы несбыточным желанием. Оба пастыря заботятся только о «стаде», хотят убедить слушателей или, по крайней мере, произвести на них то или иное впечатление.
5. Кому приходится часто спорить при слушателях, тот должен ознакомиться на практике с «психологией слушателя» — предметом вообще не безынтересным. Прежде всего, надо помнить, что большинство людей очень плохо умеют «слушать» чужие слова, особенно если речь не задевает их насущных, наиболее живых и реальных интересов. Часто можно заметить, что даже противника споре вас попросту «не слушает», взор его рассеянно блуждает или устремлен рассеянно вперед. Или же по лицу видно, что он думает «о своем».
Но это не значит, что он вам не будет возражать. Он выхватит из ваших слов какую-нибудь случайно задевшую его мысль, которую одну только может быть, и слышал, и идет в нападение. От «слушателя» же спора можно ожидать и еще менее. Но если человек даже старается внимательно слушать, это еще не значит, что он «слышит», т. е. понимает сущность того, что вы говорите. Если дело не касается предмета, который он знает, как «дважды два четыре», и если он при этом не заинтересован живейшим образом в теме ваших слов, он может совершенно не уловить сущности даже очень короткой реплики, в несколько фраз. Не говорю уже о речах. Мне случалось проверять на опыте, сколько и что вынес слушатель небольшой речи среднего оратора. Оказывается, очень немногие могут восстановить логический ход ее и довольно редкие могут уловить ее главную мысль, схватив ее сущность.
Из-за этого несчастного «неуменья слушать» друг друга многие споры обращаются в нечто невообразимо-нелепое, в какой то ужасающий сумбур. Что касается простого слушателя, не участвующего в споре, его положение обыкновенно еще хуже. Исключая знатоков данного вопроса, живо заинтересованных спором, большинство часто поистине «хлопает ушами». Среди этого большинства можно выделить два главных типа слушателей. Одни явились с предвзятым мнением, симпатиями, антипатиями. Другие — не имеют никакого мнения по данному вопросу или не имеют «твердого» мнения. Первые будут поддерживать «своего», ему сочувствовать, ловить его мысли — какие в силах уловить — и не слушать или явно пристрастно слушать его противника. Вторые — будут судить о ходе спора главным образом по внешним признакам: по авторитету, по уверенному тону одного, по робости возражений другого, по отношению к спору «знатоков предмета» и т.д., и т.д. И у первых и у вторых мысль работает очень мало. Эта пассивность мышления у большинства слушателей устного спора наблюдается всюду, от митинговых споров до споров в ученых обществах. Она делает часто аудиторию действительно похожей на «панургово стадо». С этой особенностью приходится считаться каждому, кто спорит при слушателях и придает им значение. Она же является необычайно благоприятной почвой для воздействия всевозможных софистов.
То же, хотя и в меньшей степени, можно сказать и о большинстве читателей. Умение читать—далеко не частая вещь. Иной читает очень много и усердно, а выносит очень мало, да еще превратно понятое.
6. Спор устный и спор письменный также сильно отличаются во многих отношениях.
В устном споре, особенно если он ведется при слушателях, часто очень важную роль играют «внешние» и психологические условия. Тут огромное значение имеет, напр., внушение: внушительная манера держаться и говорить, самоуверенность, апломб и т.д. Робкий, застенчивый человек, особенно не привыкший спорить при многочисленных посторонних слушателях, всегда проиграет по сравнению с самоуверенным или даже иногда наглым (при прочих условиях, конечно, приблизительно сходных). Затем огромное преимущество в устном споре получает быстрота мышления. Кто скорее мыслит, «за словом в карман не лезет», находчив, тот при одинаковом уме и запасе знаний всегда одолеет противника в устном споре. Большое преимущество в устном споре при слушателях имеет также уменье говорить метко и остроумно и т.д. Все эти внешние преимущества или совсем уничтожаются в письменном споре, или сглаживаются, и более может выступить на первый план внутренняя логическая сторона спора.
7. Письменный спор, если взять его вообще, гораздо более пригоден для выяснения истины, чем устный. Поэтому, научные устные споры, напр., в научных обществах довольно редко имеют большую научную ценность. Тут тоже обычное неуменье слушать, поглощение верблюда и оценивание комара и т.п., как во всех сложных спорах. Но зато письменный спор имеет другие недостатки. Он тянется слишком долго — иногда несколько лет. Читатели (занимающие здесь место слушателей) успевают забыть его отдельные звенья и не всегда имеют время и возможность восстановить их в памяти. Этим иногда широко пользуются спорящие для безнаказанного искажения мыслей противника, для ответов не по существу и т.д. и т.д. Еще хуже, когда спор ведется не на страницах одного издания, а в двух или нескольких различных изданиях. Во многих случаях нам доступно только одно издание и поэтому поневоле приходится судить о ходе спора по ответам одной только стороны. Тут злоупотреблений не оберешься. Особенно любопытны в этом отношении некоторые газетные споры. Иногда прочтешь одну газету: из нее видно вполне ясно, что в споре А. поразил Б. насмерть. Кто читает другую газету, в которой пишет Б., тот вынесет впечатление, что, несомненно, Б. «раздавил» А. как пигмея. Читатели каждой из газет верят «своему» автору своей газеты. Но кто потрудится как следует прочесть спор в обеих газетах и сравнить доводы, тот иногда поразится «мастерством» обоих спорщиков. Оба пропускают мимо самые существенные доводы противника и цепляются за мелочи; искажают мысли противника; опровергают возражения, которых он не делал и т.д. и все это тоном победителя. Так что «дорогой читатель» поневоле вводится в заблуждение.