Органы власти и управления в городах с магдебургским правом

Ряд поощрительных привилегий и льгот городам способствовал экономической деятельности населения. Естественно, что чем более заметной становилась роль городов в экономической жизни государства, тем настойчивее выступали горожане с требованием политических гарантий в обществе.

Первой целью, которой добивались горожане во всех странах феодальной эпохи, было право организации городской жизни на основе самоуправления. Образцом для горожан Беларуси служили нормы права города Магдебурга. Жалованные грамоты на магдебургское право провозглашали три принципа: отмену действовавших прежде обычаев, литовского, русского права; отмену власти и суда над мещанами державцев, помещиков, воевод и всех других чинов великокняжеской администрации на местах; учреждение самоуправления – рады, избираемой горожанами.

Органы великокняжеской власти, в частности, великокняжеский суд, сохраняют за собой право разбора дел мещан лишь в качестве апелляционной инстанции на решения органов городского суда. Но и при этом во всех грамотах оговаривается, что разбор такой апелляции будет производиться в соответствии с нормами магдебургского права.

То, что города Беларуси, по крайней мере крупнейшие, до магдебургского права имели свой суд и свое право, подтверждают источники. Можно лишь предположить, что местное право видимо мало учитывало специфические нужды и деятельность горожан, новое положение самого города как центра ремесла и торговли. В противном случае трудно понять сам факт замены местного права чужеземным, учитывая столь типичную феодальной эпохе приверженность традиции, старине.

Следовательно, достигнутый уровень городской жизни оказался в противоречии с традиционными правовыми нормами. Видимо, этот конфликт назревал в течение длительного времени и, естественно, ранее других острота его сказалась в крупных городах. Не случайно они первыми получили магдебургское право. Это были, как известно, Брест, Гродно, Слуцк, Полоцк, Минск. Только в смене социальной структуры населения и в изменившемся уровне экономической деятельности городов в качестве центров ремесла и торговли можно найти реальную почву для утверждения в городах Беларуси магдебургского права. Предоставление городам самоуправления было, несомненно, признанием за ними определенной общественной силы, важной роли в судьбах государства. Оно составило целый этап его социально-экономической истории.

В каждой грамоте на магдебургское право органами городской власти названы войт, бурмистры, радцы, лавники. Они утверждаются, прежде всего, в качестве судебных инстанций, призванных оградить личность и имущество гражданина от всякого рода посягательств. Феодал уже не мог рассчитывать на полную безнаказанность своих действий по отношению к горожанину. А в самом городе перед ним предупреждающе вырастала не только сила права, но и сила городской власти. Предоставление городам магдебургского права устанавливало прежде всего власть в городе войта. Первый переводчик магдебургского права в 1559г. на польский язык писарь высшего суда в Кракове Бартоломей Гроицкий сообщает, что лавники называют войта advocatus, то есть защитником. Но в действительности, замечает Гроицкий, он глава суда. Об этом говорит и текст присяги, которую должен был произнести войт, вступая в должность. Присяга вменяла войту в обязанность судить справедливо. Свое решение он принимает, лишь получив мнение лавников (присяжников), что предусматривает «Саксонское зерцало».

Таким образом, если следовать магдебургскому праву, роль войта сводилась к обязанностям председателя уголовного суда.

Грамоты городам Беларуси на магдебургское право и записи магистратских книг иначе трактуют роль войта. Помимо судебных функций, ему в белорусских городах, как и в городах Польши, была предоставлена высшая власть в городе. Он является также апелляционной инстанцией на решения суда магистрата города.

Принципиально важно и следующее расхождение между магдебургским правом и великокняжескими грамотами: ст. 29 «Вейхбильда» указывает на избрание войта, тогда как в грамотах великого князя правилом, принципом является назначение войта. Принцип этот знает и магдебургское право, но по отношению к буркграфу, которого в Магдебурге назначал епископ. Чаще всего войт назначался великим князем из числа крупных феодалов. Но нередкими были исключения из этого правила. В 1559 г. мещане Орши сами избрали из своей среды войта.

Князь Радзивилл, исходатайствовав у великого князя в 1586 г. грамоту на магдебургское право для Несвижа, назначил войта сам, но здесь же оговорил, что после смерти нынешнего войта горожане будут сами избирать две кандидатуры. Войтом станет тот, на кого укажет жребий. Если же такая жеребьевка не определит кандидатуры, тогда князь сам примет решение.

Во всех грамотах городам Беларуси на магдебургское право неизменно подчеркивается, что свою власть и судебные функции войт должен осуществлять, руководствуясь нормами магдебургского права. Следует иметь ввиду, что в ряде городов пожалованию привилегии на магдебургское право предшествовало установление власти и суда войта. Но уже это само по себе означало признание за горожанами права собственного суда, ликвидацию феодальной юрисдикции над ними, т.е. функции войта отвечали нуждам города, горожан.

К концу XVI века почти все города выкупили право на замещение должности войта, и она превратилась в выборную.

Без магдебургского права, но с правом собственного суда получают войта Сураж, Улла, Велиж. Особенно интересен пример такого же предоставления войтовского суда как особого городского правопорядка Могилеву в 1561 году без предоставления магдебургского права. В обязанности войта эта грамота вменяет установление очередности выполнения работ для замка, сбора поборов с лавок в городе, расхода собранных сумм, решения всех других городских дел.

Войты не утруждали себя исполнением текущих обязанностей, возложенных на них самой должностью. Для этих целей она назначали себе заместителя – лентвойта. В первоначальных грамотах на магдебургское право он приносил присягу верности войту, а не городу. Но оба принципа (назначение и присяга) претерпели в течение XVI – первой половины XVII в. изменения. Так, если грамоты Бресту 1390 и 1511 гг. назначение и присягу лентвойта целиком относят к компетенции войта, то в первой половине XVII в. магистрат Бреста настоял на том, чтобы лентвойт, назначенный войтом, принес присягу городу в ратуше. Можно предположить, что к середине XVII века во всяком случае в крупнейших городах Беларуси и на западе и на востоке горожане сумели противопоставить самовластию войтов определенные нормы, усиливавшие их влияние на деятельность тех, кто был фактически исполнителем войтовских обязанностей.

Не случаен, вероятно, и тот факт, что в городах восточной Беларуси это изменение сформулировано отчетливо, тогда как подтвердительные грамоты городам западной Беларуси не упоминают о нем. Свою роль здесь, конечно, сыграли межгосударственные отношения ВКЛ с Русским государством, вынуждавшие великого князя вести более осторожную политику в восточных землях своего государства, чтобы ослабить тяготение к Русскому государству горожан пограничных территорий.

Выборными органами городского самоуправления, кроме должности войта, были также совет и лава, которые иногда соединялись в одно учреждение. Совет заведовал хозяйством города, его благоустройством, рассматривал гражданские дела горожан. Лавой называлась судебная коллегия, состоявшая из войта и присяжных и осуществлявшая суд по уголовным делам. Нужно отметить, что суд руководствовался магдебургскими узаконениями, или так называемым Саксонским зерцалом, которое предусматривало за преступления суровые наказания: повешение, посажение на кол, утопление в воде, четвертование и другие членовредительские казни. Городской суд распространялся только на мещан. Дела шляхты продолжал рассматривать великокняжеский и воеводский суды.

Свои судебные функции войт осуществлял при помощи лавников. Лавники избирались, число их могло быть различным, причем заседание суда должно происходить в присутствии не менее половины всех лавников. Судя по тексту магдебургского права, функции лавников исчерпывались участием в суде войта.

Принцип избрания лавников соблюдался и в городах Беларуси. Главная роль при избрании принадлежала, по-видимому, не общине, а магистрату. Критериями для избрания были срок проживания в городе и, так сказать, общественная польза городу, принесенная кандидатом в лавники. Служило ли здесь образцом магдебургское право или это была собственная традиция, сказать трудно.

Более отчетливо выступает роль лавников в судебной деятельности городских учреждений. Она в белорусских городах разнообразней предусмотренной магдебургским правом. Например, в Бресте и Гродно магистратские книги совершенно отчетливо разделяют два судебных учреждения: бурмистровско-радецкий и войтовско-лавничий. Каждое из них заседает отдельно. Лица, рассчитывавшие добиться угодного им решения, обращались в тот или иной из судов исходя не из его компетенции, а из собственных расчетов. Не случайно в книгах войтовско-лавничьего суда Гродно мы видим записи дел, совершенно аналогичных тем, какие разбирал суд бурмистровско-радецкий. Магистрат Могилева упорно добивался ликвидации двух судов и в 1636 году получил от короля грамоту, объединявшую их в одно судебное учреждение. Санкционируя объединение судов, король обязал город ежегодно выплачивать войту Могилева своего рода компенсацию в сумме 2000 злотых. И если город не остановился перед столь крупным расходом, то ясно, как важно было покончить с этой магдебургской нормой.

Нет оснований считать незыблемым для городов Беларуси магдебургский принцип разделения судов. Он существовал в крупных городах как выражение более высоких судебных прерогатив войта, в компетенцию которого входил разбор уголовных преступлений и более важных имущественных тяжб. Войт получил право суда и в тех случаях, когда в споре с мещанином в качестве истца выступал горожанин, не подчиненный магдебургскому праву, либо феодал, а также его подданный. В меньших и частновладельческих городах и местечках лавники входили в состав одного с бурмистрами и радцами суда. Они составляли здесь не только звено одного административного учреждения, но и общей для данного города судебной инстанции. Такое положение вещей в нормативах магдебургского права не предусмотрено. Совмещение в городском самоуправлении судебной и административных функций составляет типичную черту феодального города. Причем первой из них придавалось решающее значение.

Если исходить из текста магдебургского права, то на выборах городского самоуправления «толпа безмолствует». В грамотах ряда городов только указывается, что выборы рады, бурмистров должны происходить в соответствии с магдебургским правом, но именно в вопросе о роли собрания горожан в выборах городской рады магдебургское право хранит молчание.

Из грамот на магдебургское право белорусским городам такой вывод, пожалуй, сделать нельзя. Роль собрания мещан как активной силы признана в грамотах, выданных не только крупным, но и небольшим городам и даже местечкам. Активное отношение собрания мещан к выборам должностных лиц и порядку избрания самоуправления выступает в актовых записях Минска, Могилева, Полоцка, Слуцка. Активная роль общего собрания горожан в выборах и деятельности городского самоуправления, его политическая инициатива, не предусмотренные ни в одном положении магдебургского права, вряд ли могла возникнуть без накопленной в далеком прошлом традиции. Напрашивается вывод, что такая традиция существовала, что горожане Беларуси, принимая магдебургское право, продолжали опираться на прошлый опыт организации самоуправления во всех тех случаях, которые не регламентировались этим правом.

Неверно было бы считать, что организация городского самоуправления оставалась неизменной с того момента, когда она стала осуществляться на основе магдебургского права в ряде городов Беларуси, то есть с конца XV – начала XVI – до середины XVII века.

Подтвердительные грамоты на магдебургское право Орше, Могилеву, Витебску, Гродно, Полоцку, Новогрудку, Мозырю в конце XVI – первой половине XVII вв., с одной стороны, полностью воспроизводят тезис об организации самоуправления на основе магдебургского права, с другой, игнорируют те моменты в текстах прошлых грамот, которые как-то отражали воздействие местной традиции. Иначе говоря, идет как бы процесс унификации всей организации городского самоуправления на магдебургских началах.

Городское самоуправление имело и ряд звеньев исполнительной власти. К ним относились писарь, шафары, ведавшие сбором налогов, «слуги меские», составлявшие полицейскую службу, инстикгаторы, осуществлявшие контроль за деятельностью членов рады. В распоряжении рады находилась тюрьма, гостиные дворы, рынки, городские весы, которыми ведали назначенные служебные лица.

Таким образом, городское самоуправление в городах Беларуси представляло собой довольно сложное учреждение. Его главными структурными элементами являлись войт, лентвойт, лавники, бурмистры, радцы. Для осуществления своих функций самоуправление располагало рядом должностных лиц, действовавших по указанию и в соответствии с решениями рады, но непосредственно подчинявшихся распоряжениям войта и бурмистров.

В момент выборов нового состава рады и отчета старой о себе как высшем органе заявляло общее собрание горожан. Но фактическая роль городской общины носила более формальный, нежели действенный и активный, характер.

Магдебургское право служило основой, на которой строилось все здание городского самоуправления. Однако в ряде черт его организации и проявления нормы магдебургского права отступили или были дополнены местной традицией. Магдебургский образец был реальностью, но не являлся единственным источником и базой формирования городского самоуправления на Беларуси.

Магдебургское право, порядок его представления

Магдебургское право – совокупность закрепленных специальным документом (грамотой) прав и привилегий жителей конкретного города (места) на самостоятельное решение широкого круга вопросов своей жизнедеятельности. Права и привилегии у каждого города, места, получавшего магдебурское право, были оригинальными, учитывающими социальные, экономические, географические и иные факторы.

Основанием для получения магдебургского права являлось достижение городом достаточно высокого уровня социально-экономического развития. Впервые в Европе такие права получил восточногерманский город Магдебург (XIII в.), откуда и берет начало термин «магдебургское право».

Документом, удостоверяющим магдебурское право города, места была грамота (привилегия), выдаваемая Великим князем. После распада ВКЛ эта функция перешла королю Речи Посполитой. На заключительном этапе существования Речи Посполитой грамоты выдавались сеймом.

С получением грамоты на самоуправление населенный пункт приобретал качественно новый правовой статус, в силу которого становился автономной юридической единицей в государстве. Вольные города и места:

· освобождались из-под государственной юрисдикции воевод и старост;

· в них приостанавливалось действие «права русского и литовского»;

· в них создавались самостоятельные, избираемые горожанами орга­ны СУ- рада или магистрат;

· имели атрибуты самостоятельности и свободы — печать и герб.

Жители вольных городов и мест получали большие привилегии:

· они освобождались от феодальных повинностей;

· получали гарантию на свободное занятие ремеслами, торговлей, земледелием, выборы своих органов власти;

· ремесленники образовывали свои профессиональные объединения – цеха;

· в городе ликвидировалась сословная и иная духовная, светская, замковая юрисдикцию на территории города и прилегающих местностей;

· вне зависимости от сословия несли равную ответственность перед законом;

· получали гарантии личной свободы и участия в осуществлении местной власти через выборы.

Вольный город интегрировался в единый территориально-хозяйственный комплекс.

Главным органом самоуправления вольного города являлся магистрат, состоявший из двух коллегий:

· рады, возглавляемой бургомистром;

· лавы, возглавляемой войтом.

Бургомистр, представлял центральную государственную власть и выступал одновременно в качестве высшей судебной инстанции.

Рада выполняла функции представительной, а бургомистр -исполнительной власти. Таким образом обеспечивалось сочетание интересов Центра и местного населения. Рада осуществляла руководство местным хозяйством, управляла собственностью, обеспечивала общественный порядок, выступала в качестве судебной инстанции по гражданским делам.

Лава состояла из двенадцати лавников и выполняла исключительно судебные функции по уг. делам.

Магистрат размещался, как правило, в специальном здании – ратуше.. Ратуша выполняла и функции «палаты мер и весов». Здесь находились эталоны длины, веса, объема, что позволяло устанавливать правила торговли и обмена товарами.

К числу наиболее ответственных должностных лиц местной власти относились писари и шаферы. Писарь присутствовал на заседаниях органов магистрата и вел записи в магистратских книгах, выдавал копии магистратских документов. Шаферы выполняли функции современных ревизоров и обеспечивали рациональное использование муниципального имущества и финансовых средств.

В рамках обеспечения общественного порядка формировалась муниципальная полиция. В ее компетенцию входила также и пожарная безопасность, соблюдение правил торговли, рассмотрение бытовых споров между жителями, сбор налогов в местный и государственный бюджеты.

Наличие на территории Беларуси влиятельного местного самоуправления обеспечивало социальную стабильность и общественный мир, ограничивало и преодолевало абсолютизм государственной власти.

Ликвидация магдебургского права. Во второй половине XVIII века после присоединения территории Беларуси к Российской империи МСУ было резко ограничено в своих правах и в 1830-1840 гг. магдебургское право в Беларуси было окончательно ликвидировано. По своему правовому положению жители вольных городов были приравнены к российским горожанам, а жители других поселений приравниваются по своему статусу к крепостным крестьянам Российской империи.

studopedia.org — Студопедия.Орг — 2014-2018 год. Студопедия не является автором материалов, которые размещены. Но предоставляет возможность бесплатного использования (0.002 с) .

Магдебургское право

С XIV в. в отдельных украинских городах стало вводиться магдебургское право, которое позволяло им создавать органы самоуправления. Первыми получили это право (вместе с немецкими колонистами) города Закарпатской Украины, которые принадлежали Венгрии (с 1329 г.

С переходом украинских земель под власть Польши и ВКЛ жалованные грамоты на введение в украинских городах магдебургского права давали короли и великие князья, видя в нем средство колонизации новых земель. В XV — XVI вв. оно стало основой жизни ряда городов Правобережной Украины. Так, в 1494—1497 гг. его получил Киев. С XVI в. магдебургское право стали даровать своим городам и крупные феодалы.

Получение городом магдебургского права означало ликвидацию власти и суда над горожанами со стороны феодалов, местной королевской и великокняжеской администрации. Кроме того, городское население освобождалось от натуральных повинностей и обкладывалось определенными налогами с торговли и промыслов. Функции управления городом переходили к магистрату. Он состоял из двух коллегий — лавы, которая вершила суд по криминальным вопросам, и рады, которая ведала гражданским судом, полицией, наблюдала за торговлей и т.п. Во главе магистрата стоял войт.

Степень городского самоуправления на Украины не была одинаковой: отдельные города имели полное магдебургское право, другие — неполное. Право на самоуправление давалось в первую очередь иностранным колониям, даже нескольким для одного города. Так, в Каменце-Подольском существовало три магистрата — польский (с 1374 г.), украинский (с 1553 г.) и армянский (с 1565 г.). Они имели свои жилые кварталы, храмы, цехи, рынки.

Распространение на города Украины магдебургского права — сложный и неоднозначный процесс. С одной стороны, оно содействовало освобождению горожан от своеволия королевских и великокняжеских наместников, злоупотреблений крупных землевладельцев, вело к европеизации городской жизни. С другой — магдебургское право, способствовало усилению немецкой и польской колонизации, вытесняло коренных жителей из органов местного самоуправления, тормозило развитие местных норм и традиций городской жизни.

Судебные реформы середины 1560-х гг. Высшей судебной инстанцией в ВКЛ был великокняжеский суд, а на местах вся полнота судебной власти принадлежала вначале удельным князьям, потом — наместникам, воеводам, старостам.

Шляхта настойчиво добивалась создания выборных шляхетских сословных судов, отделения судебных органов от великокняжеской администрации на местах. Сложная внутриполитическая ситуация, сложившаяся во время Ливонской войны, вынудила великого князя и магнатов пойти на ограничение своей власти и прерогатив в судебном отношении. В самый разгар подготовки II Статута ВКЛ был опубликован привилей, провозглашенный Сигизмундом II Августом в 1564 г. на сейме в Бельске (Подляшское воеводство). Декларировалось равенство шляхты перед судом и законом. Отдельно оговаривалось, что права церкви и духовных судов (католических и православных) сохраняют свою силу в том объеме, который был уже ранее пожалован католическим бискупам и православным владыкам.

Поскольку основные положения Бельского привилея были взяты из проекта нового кодекса права, они и вошли в качестве составной части в Статут 1566 г. Впервые наметилось отделение суда от органов власти и управления. И для магнатов, и для шляхты вводились общие выборные суды по образцу системы земского судопроизводства Польши. Характерно, что в Галичине они были введены еще в 1434 г. вместе с ликвидацией остатков автономии края в составе Короны.

Статут 1566 г. учредил в каждом повете ВКЛ земские, гродские (замковые) и подкоморские суды, регламентировал их компетенцию. Земские суды состояли из судьи, подсудка и писаря, которые избирались шляхтой и утверждались великим князем. Судили они шляхту, преимущественно по гражданским делам. Гродские суды рассматривали в основном уголовные дела и судили не только шляхту, но и простых людей. Подкоморские суды были судебно-арбитражными инстанциями при рассмотрении поземельных споров феодалов. Споры о границах землевладения шляхты и великого князя подлежали рассмотрению комиссарских судов.

Белая Русь: «Орден Лебедя» города «Между Богов» и место паломничества хасидов всей планеты (ч.2)

© Наталья Ярославова-Чистякова
11-13 декабря 2010 г, Санкт-Петербург

Мало кто в современной России знает о Магдебургском праве, да и я узнала о нем совсем недавно, когда искала следы «Ордена Лебедя» в Украине и когда сама же Украина указала мне на город Меджибож с его замком «Лебедь Белая». И вот тут, «попутно», выяснилось, что Межбеж, входящий в состав городов, получивших Магдербургское право в 1593 году, был ещё и богатым торговым центром. Дело в том, что Магдебургское право освобождало города от власти государственных чиновников, в т.ч. от их суда, воевод, законов и налогов. На современном языке — оно освобождало города, в первую очередь, — от «вертикали власти». Все крупные населенные пункты Белой Руси обладали Магдебургским правом — то есть самоуправлением. Знаком таких городов были городские Ратуши и покровительство Магдебургской Девы (Лебеди). Отсюда и «троица»: лебедь — местное самоуправление — процветающие городские бизнесы.

Можно сказать и так: там, где долго было Магдебургское право — там сейчас и «Золотой миллиард».

В числе первых городов, в 1387 году, Магдебургское право получили город Ярослав (Ярославль польский) и тогдашняя столица Белоруссии — Вильно.

Для себя я выделяю Вильно (Вильнюс) ещё и потому, что наместником в нем, в 1563 году, был князь Ярославов — Оболенский.

Обратив внимание на то, что Ярославовы наместничали там, где существовало Магдебургское право, — увидела иначе и факт собственной судьбы. В частности то, что я единственная в Тюменской области, в 2005 году выступила в защиту местного самоуправления города Тюмени, направив нынешнему президенту России Д.Медведеву письмо и аналитику, со ссылками на Европейскую Хартию о местном самоуправлении («Женщины Тюменской политики, Ч2»)

Как я теперь понимаю, Магдебургское право, так же как и Новгородское вече — у меня «в крови». Хотя прадед князя Александра Ярославова — князь Ярослав Оболенский отличился как раз тем, что окончательно ликвидировал Псковское и Новгородского вече. Тем не менее, волею судьбы, именно он хорошо знал доводы противостоящей ему стороны.

В Тюмени же, на «территории бывшей Ногайской орды», где никогда не было местного самоуправления, я, вполне закономерно, оказалась в меньшинстве. Не стоило мне ждать и помощи от Москвы, которую исследователи Магдебргского права называют «Москвой Ордынской», ведь в столице России также никогда не было ни Вече, ни Магдебургского права:

«Северо-Восточная Русь или Московия, которая на 250 лет ушла в Орду, развивалась иным путем. Вечевого строя в Москве никогда не было» — этот вывод Михаила Голденкова, автора статьи «Магдебургское право и Беларусь» можно в первом приближении принять к сведению.

Но я думаю, что тут надо более глубоко изучать историю «Ордена Золотых поясов» и «Ордена Серебряных поясов», что близко к Оболенским-Золотым и Оболенским-Серебряным. Конфликт внуков Дмитрия Донского из-за его Золотого пояса известен многим. Но на самом деле этот Золотой пояс принадлежал жене Дмитрия Донского из города Суздаля, ведущего свою историю от Яровой горы, также как и Москва — от Ярового капища. Вот эти ордена Золотых и Серебряных поясов в ряде источников тоже называют Ордой. Но «орда», другая -это «Ярова орда», связанная с Балтийским морем, Белым морем, Соловецкими островами и Черниговскими землями, т.е. со всеми землями, где многие населенные пункты и названия географических мест, начинаются на «яр».

Т.е. я бы не выносила «приговор» Москве по части местного самоуправления, а также — традиций развития среднего и малого бизнеса.

Но вот то, что традиций демократии не было в Сибири, где я начала «Поход в защиту местного самоуправления» — это точно. Хотя в Сибирь переезжали люди с такой ментальностью. И здесь были те же декабристы, выступавшие за Минский вариант новой Конституции (написанный Муравьевым в Минске под влиянием Магдебургского опыта).

Серьезный довод ещё и такой. Сначала я вложилась в победу Сергея Собянина, родившегося в селе Березового, где поклонялись Николе Можайскому, и при этом, публично озвучивавшего свою поддержку демократии и выборов («С.Собянин: «О людях, о власти, о будущем», 10 лет спустя»)

А Никола Можайский — это «рыцарь» Божией матери, и Рыцарь «Ордена Лебедя»…

Правда, похоже, что давно лишенный на территории России свой «Дамы», Никола Можайский, также как и его адепты, забыли о том, что единственная их миссия — «Лебединую Деву» защищать.

Теперь этот разговор о местном самоуправлении в Сибири видится мне ещё более важным, чем юридические разногласия о соблюдении Конституции России, которой «нет и 20 лет».

Это разговор о соблюдении Европейской хартии о Местном самоуправлении, предтечей которой, как я теперь уже совершенно ясно понимаю, и является Магдебургское право.

При этом Новгородское и Псковское вече во многих городах Белой Руси эволюционировало в это Магдебургское право.

Таким образом, Европейское самоуправление и экономическое процветание — «близнецы-братья».

А Лебеди, в моей судьбе, получается, возникли не случайно.

Как уже сказано, города, получившие Магдебургское право, имели общий отличительный признак — городскую Ратушу — «Дом собраний» или дом для заседаний городского совета. В 1499 году такое Магдебургское право на местное самоуправление получил, обращу внимание, и Минск — сегодняшняя столица Белоруссии.

«И над «вольным городом Менском» вознесся шпиль ратуши, украшенной часами, колоколом и городским гербом с изображением Девы Марии».

Такой «пакет» Магдебургское право, Дева Мария, Ратуша, Гостиный двор прослеживается почти повсеместно.

Речь, в данном случае, идет о «Магдебургской Деве с яблоком, едущей на лебедях.

И удивительно! Там, где проехала «Дева с Яблоком на лебедях» — везде и на много веков создана богатая предпринимательская среда. Нет моногородов и нет городов, контролируемых узкой группой магнатов.

Уже почти 1000 лет этими традициями живет и процветает вся Европа.

В украинской и белорусской столицах Киеве и в Минске Магдебургское право также существовало не одно столетие.

В Москве, повторю, его не было никогда (!)

Интересно, что Архангел Михаил, изображаемый в виде Лебедя и с Лебедиными крыльями, издревле считается Святым покровителем Белоруссии. Т.е. он изображен не только на гербе города Киева, но его статуя находится и перед Красным Костелом в Минске.

Эти факты объясняют и оранжевую революцию в Украине, и активное сопротивление, в наши дни, мерам правительства, касающимся налоговых реформ, которые могут привести к ликвидации малого и среднего бизнеса («Янукович уже уволил одного из разработчиков Налогового Кодекса»).

А именно такими многочисленными бизнесами сильно Магдебургское право и города, сохраняющие его традиции.

Киев лишали Магдебургского права дважды или трижды.

Один раз это Магдебургское право вернул столице киевской Руси император Павел I, часто оппонировавший в его решениях — решениям своей матери- императрицы Екатерины II

Существует также версия о том, что «Магдебургское право было даровано Киеву в 18 веке, в правление Елизаветы, дочки Петра Первого» (Колонна Магдебургского права в Киеве»). На самом деле, оно было даровано впервые, в конце 15 века. И если Елизавета Петровна что-то возвращала вновь, то получается, кто-то из Романовых до неё лишал Киев этого права.

Сначала, похоже, русские цари лишали города местного самоуправления, а потом некоторые из них пытались присвоить себе, «задним числом», лавры просвещенных правителей.

Мало кому хотелось оставаться в истории «Могильщиком местного самоуправления»!

В Киеве и доныне стоит Памятник Магдебургского права в честь возвращения Киеву этого права в 1797 г. при Павле I. Монумент возводился на средства, собранные киевлянами, и имел двойное значение, что подтверждают надписи на нем. Одна: «Усердием киевского гражданства за утверждение прав древния сея столицы Всероссийским імператором Александром I. 1802 года, сентября 15 дня», и вторая: «Святому Владимиру Просветителю России». В документах, предназначенных для Петербурга, магистрат указывал название «Нижний памятник св. Владимиру», подчеркивая тем самым его религиозную роль («Фотоистория Киева»).

Вот такое «хитрое» решение киевлян, объединивших памятник Магдебургскому праву и памятник князю Владимиру, позволило сохранить эту колонну от последующего уничтожения. «Рука Романовых» на Владимира не поднялась…

Обращу внимание, что здесь звучит и имя Александра I.

С одной стороны, его родной брат Николай I, казалось бы, чтил память Александра I. С другой стороны, — уничтожал его дело.

«Памятник Магдебургского права представляет собой 18-метровую колонну Тосканского ордена, увенчанную небольшой главкой с крестом. Основание колонны (около 5 м) — с тремя арочными проемами. В арочном постаменте находился восьмигранный бассейн с фонтаном, питаемый от водосборника-колодца. В 1862 году в постаменте была устроена часовня, в 1867 — сделан новый бассейн в виде чаш».

Как видим, и здесь проявлена тема «Восьмигранника», а также тема «Чаши Грааля», с которой изображается император Оттон I, учредивший в 968 году Магдебургское архиепископство…

Когда последние императоры династии Романовых «стирали» все исторические следы Магдебургского права на территории России, Киев лишили Магдебргского права во второй, либо даже третий раз.

Но, тем не менее, столица Украины продержалась дольше всех российских городов и стала последним оплотом «Магдебургской истории».

В 1831 году указом императора Николая Первого Магдебургское право было отменено по всей империи, кроме Киева, где оно сохранилось до 1835 года -так об этом повествуют документы.

Однако до того, как Магдебургское право начали ликвидировать, оно не один век расширяло ареал своего влияния на территории Белой Руси, в т.ч. Руси Рюриковской и Романовской.

Приведу данные о том, в каких годах таким Магдебургским правом были наделены города Украины, Белоруссии, Литвы и России.

Украина: Владимир-Волынский (1324 г. — ещё в составе Галицко-Волынского княжества), Львов (1356 г.), Каменец-Подольский (1374 г.), Ярмолинцы (1455 г.), Киев (1494-1497 г.г.), Яворов (1569 г.), Меджибож (1593 г.), Славута(1633 г.), Станиславов (1662 г.)

Белоруссия: Брест (1390 г.), Полоцк (1498 г.), Минск (1499 г.), Браслав (1500 г.), Могилёв (1561 г.), Несвиж (1586 г.), Витебск (1597 г.), Мстиславль (1634 г.), Казимир (1643 г.), Гомель (1670 г.)

Литва: Вильна (1387 г.)

Россия: среди российских городов 4 ноября 1611 Магдебургское право получил Смоленск, в 1623 году король Сигизмунд III даровал магдебургское право Невелю (Псковский район).

Поскольку изучение Магдебургского права я начала с города Меджибож («Белая Русь: «Орден Лебедя» города «Между Богов» и место паломничества хасидов всей планеты»), где многочисленные еврейские поселения появились после того, как город получил этого право на местную власть и местную самостоятельность, то хочу обратить внимание на следующий факт:

«Магдебургское право не распространялось на еврейское население, не считавшееся частью исконного населения восточноевропейских городов. Исключение составил лишь литовский город Тракай, где евреи в 1444 году получили Магдебургское право в качестве самостоятельной группы горожан».

И тем не менее, евреи предпочитали селиться в городах, которые получали Магдебургское право…

Вот такая особенность.

Магдебургское право продолжало предоставляться городам и после присоединения территорий Речи Посполитой к Российской империи. Так, город Романов (Житомирская область) получил Магдебургское право в 1817 году.

Как видим, в некоторых городах Магдебургское право просуществовало почти пять Веков ! Половину тысячелетия! К примеру — та же самая Вильна, известная историей Виленской Остробрамской Божией Матери!

Исторически в городах, получивших Магдебургское право, все отдавалось на местное самоуправление, включая создание собственных правил.

Но! Особенностью такого самоуправления в «Магдебургской версии» было то, что город управлялся, в основном, представителями бизнеса, крепко стоявшего на ногах и умеющего при этом добрососедски существовать в границах города. А поскольку торговцы, купцы, ремесленники, определяли правила жизни городов, то эти города и процветали, как крупные торговые центры.

Интересно, что когда я писала Устав первого муниципального образования Тюменской области, созданного на основе решения местного референдума, то включила в этом Устав «третий» местный орган самоуправления — Совет директоров предприятий, действующих на территории муниципального образования «Луговое». Это наряду с представительными и исполнительными органами местного самоуправления.

Изучая, сейчас, в контексте Магдебургского права, идеи о местном самоуправлении Екатерины II, я вижу многие совпадения в выборе направлений для Размышлений («Стратегии, Концепции, Программы, Аналитика»).

В частности, в том, что мною предлагалось для Тюмени, в продолжение работы над концепцией и программой развития нефтяной столицы («Концепция и программа развития города Тюмени»)

И в том, что мною предлагалось для сельского муниципального образования «Луговое», где Устав, первый и последний раз в регионе, принимался, как уже упоминалось выше, на местном референдуме.

Скажу сразу, что это решение о местном референдуме тоже не было исполнено, хотя референдум прошел вроде бы и при губернаторе, считающемся ярым сторонником самой идеи местного самоуправления. Это и не удивительно, ведь «пан Рокецкий» был родом из Западной Украины, где сильны традиции Магдебургского права. А его супруга, бизнес интересы которой затрагивало это решение о новом муниципальном образовании, прилегающем к землям аэропорта Рощино, — родом с Севера Тюменской области, где традиций местного самоуправления не было никогда. И тут, как говорится, опять «говорила кровь».

Екатерина II пыталась реформировать «Магдебургское право» для условий России.

Ею была издана на основе Магдебургского права: «Грамота на права и выгоды городам Российской империи», известная также под названием Жалованная грамота городам 1785 г.

Грамота определила новые выборные городские учреждения, несколько расширив круг избирателей. В соответствии с Грамотой в городах раз в три года созывалось собрание «градского общества», в которое входили лишь наиболее состоятельные горожане. Постоянно действующим городским органом была «общая градская дума», состоящая из городского головы и шести гласных. Судебными выборными учреждениями в городах являлись магистраты. Горожане были поделены на шесть разрядов по имущественным и социальным признакам: «настоящие городские обыватели» — владельцы недвижимости из дворян, чиновников, духовенства; купцы трёх гильдий; ремесленники, записанные в цехи; иностранцы и иногородние; именитые граждане; посадские люди — все прочие граждане, кормящиеся в городе промыслами или рукоделием».

Я также выделяла, к примеру, группу «собственников недвижимости», потому что сейчас человек может иметь в Москве или Петербурге квартиру, но будучи не прописан там,- не обладать никакими правами на участие в самоуправлении, несмотря на то, что платит налоги на недвижимость в городскую казну.

Выделялось 15 групп, на мнение которых, о развитии города, предлагалось ориентироваться:

«Директорский корпус (руководящий состав) крупных предприятий города ; Коренные тюменцы и старожилы города (прожившие в г. Тюмени более 20 лет);Горожане, выплачивающие максимальные налоги с физических лиц в бюджет города (подоходный налог, налог на имущество и пр.) ; Группы лиц, отработавших на предприятии города более 10 лет (вариант 15, 20 лет); Группы лиц, трудовой вклад которых в развитие города отмечен правительственными наградами (заслуженные нефтяники, геологи, учителя; ветераны труда, почетные граждане и пр.); Горожане, воспитывающие юных граждан (детей) и др. (включая СМИ).» («Приоритетные городские функции», «горячая двадцатка» социальных проблем «гражданского заказа»).

Вот эти «Коренные горожане» (коренные москвичи) и всплыли в первые дни после того, как С.Собянин стал мэром Москвы… Правда он не пояснил, что он под этим понимает, и не сделал акцент на том, что это не привилегии, а учет мнения … К тому же эти разработки были сделаны мною 15 лет назад. И если бы стратегические центры в Тюмени не ликвидировались, и исследования бы продолжались, то готовность к тому, чтобы внедрять тюменские схемы в Москве была бы лучше («Абсолютный центр»).

Как уже ясно, вот это Магдебургское право, которое пыталась реформировать Екатерина II, не один век продержавшееся в Европе, и нашло свое отражение в современной Европейской хартии о местном самоуправлении.

Все эти города, получившие Магдебургское право и не один век жившие под этим правом, имели отличительный признак — городскую Ратушу.

И потому, когда император Николай I уничтожал следы Магдербургского права на территории России, то он, прежде всего, сносил и эти Ратуши, как это было, к примеру, в Смоленске, получившем Магдебургское право 4 ноября 1611 года Здесь обращает на себя внимание ещё и дата — 4 ноября. Т.е. это не только Минин и Пожарский, и не только дата вступления Джорджа Вашингтона в ложу Вольных Каменщиков. Но ещё и день, когда практически единственный город в современной России получил Магдебурское право от «Лебединой Девы Магдебургской».

Вижу я и ещё одно интересное совпадение. У меня есть «Открытый вопрос»: Почему священник Алексей Ярославов, публиковавшийся вместе с И.Аксаковым в Ярославских «Губернских ведомостях», посвятил свою статью от 1850 года, «Церковь Одигитрии Смоленской Божией Матери в г. Ростове», именно Смоленской Божией матери ? Почему Смоленский, а не какой либо другой образ Богоматери, был выбран для его исследований? Теперь мне эта тема ещё более интересна, потому что Смоленск почти единственный, будем считать русский город, имевший Магдебургское право.

В порядке ликвидации Магдебургского права была разрушена Ратуша Городского собрания и в Минске. Описывается эта история так:

«Ну, а в 1857 году здание ратуши Минска было снесено из-за того, что «она своим существованием напоминала жителям об обычаях минувшего времени, о Магдебургском праве». Так велел Николай I, и лично распорядился снести здание…

Но сейчас здание ратуши восстановлено под руководством архитектора Сергея Багласова. Хочется, чтобы с восстановлением ратуши восстановился и ее смысл, как и память об обычаях минувшего времени, о Магдебургском праве… Городская ратуша в Минске ныне возвышается — на площади Свободы, бывшей Соборной площади».

При этом исследователи истории Магдебургского права в Белоруссии обращают внимание на то, что даже «Московский царь Алексей Михайлович Романов, приказавший своим стрельцам и наймитам жечь и убивать всех и все подряд, как ни странно, минскую ратушу пощадил».

Однако, как уже ясно, его потомок Николай I проигнорировал такое решение касательно минской Ратуши, второго царя из династии Романовых.

Надо сказать, что ликвидацию Магдебургского местного самоуправления в Белоруссии начала Екатерина II, ещё до Николая I.

В статье Михаила Голденкова «Магдебургское право и Беларусь» дается такая оценка этих событий:

«Уничтожение Беларуси как демократической автономии началось в 1795 году, когда после третьего раздела Речи Посполитой — земли Беларуси вошли в состав Российской империи Екатерины II. Царица тут же отменила Магдебургское право по всем городам Белой Руси… В России, не существовало самоуправление народа, поэтому Романовы, а следом за ними большевики постарались как могли, чтобы беларусы забыли свое демократическое прошлое. Хотя, вот, не забыли. Как пишет современный беларусский историк: «Для современных минчан понятие Магдебургское право — знаковое. Служит оно напоминанием, что до конца 18 века Минск был вполне европейским городом». Тем не менее, в Беларуси сильна невежественность по отношению к собственной истории. Магдебургское право, как и понятия Великое Княжество Литовское, Речь Посполитая многими воспринимается, как нечто небеларусское, чужое, польское или литовское. Это результат деятельности российской, а позже и советской пропаганды, не желавших, чтобы их граждане помнили о славных лучших временах своей истории».

Этот же автор пишет:

«Истоки русской демократии лежали в вечевом (парламентском) строе Новгородской, Полоцкой, Псковской, Смоленской Руси. Князь (король) избирался на общем собрании, и горожане имели право его переизбрать…

Когда при Иване IV Ужасном (историки Екатерины предпочли европейское прозвище московского государя Terrible перевести как Грозный) захватил власть в бывшей Орде и республике Великий Новгород, то он следом за Иваном III стал методически бороться и с русской демократией: вече в Новгороде и Пскове были распущены. Членов вече Новгорода Иван Ужасный казнил. Уничтожались и все свободные права горожан. Именно тогда родилась печальная легенда о граде Китеже, «утонувшей от московитов Руси», которая «всплывет к Богу, когда над Русью перестанет властвовать ордынская Москва».

Я встречала ранее пророчества о том, что Москва «пораженная пороками» провалится под землю.

А вот версия о том, что «над Русью перестанет властвовать ордынская Москва» — для меня новая.

Из этой самой «Ордынской Москвы» я в эти дни получаю много писем о Лебедях.

Как я понимаю, это отголоски моих прежних публикаций и, в первую очередь, статьи: «Инь и Янь мирового нефтяного рынка, о чем поют цены на нефть», последняя глава которой посвящена теме Финансовых центров и Лебедей

Называлась эта глава так:

«Финансовый центр мира всегда идет за Клином Лебедей и Клином Пророков»

И начиналась глава с таких слов …

Финансовый центр мира всегда идет за Клином Лебедей. И потому клин Лебедей был знаком Евросоюза, когда в нем председательствовала Англия.

Финансовый центр мира всегда идет за Клином Пророков. И потому ему не страшны катаклизмы».

А пророки у нас, как известно, Лебеди…

И сейчас, когда встает вопрос о Москве — финансовом центре, многие, пусть спустя время, начинают правильно прочитывать то, почему я,почти три года назад, поставила рядом:

Лебедей и Финансовый центр…

Ведь одна из первых и успешных фондовых бирж была не где-нибудь, а в Магдебурге…

Ну а потом началось состязание между теми, кто больше любил Лебедей…